Заглянуть в будущее прошлых лет

29–30 января состоялся XVII ежегодный международный симпозиум Московской высшей школы социальных и экономических наук, в рамках которого Институт гуманитарных историко-теоретических исследований ГУ-ВШЭ организовал работу секции «Настоящее воображаемого будущего».

Институт гуманитарных историко-теоретических исследований (ИГИТИ) ГУ-ВШЭ ежегодно проводит свою секцию на симпозиуме Московской высшей школы социальных и экономических наук (МВШСЭН), и каждый год этим занимаются разные группы ИГИТИ, что позволяет ученым в различных областях знаний регулярно обмениваться мнениями и анализировать продвижение в тех или иных направлениях исследований и вносить разнообразие в тематику этих форумов. В этом году симпозиум МВШСЭН назывался «Пути России. Будущее как культура: прогнозы, репрезентации, сценарии.

В своем вступительном слове руководитель секции «Настоящее воображаемого будущего» старший научный сотрудник ИГИТИ ГУ-ВШЭ Наталья Самутина прокомментировала довольно сложную для обыденного восприятия формулировку темы. Главная цель обсуждения — попытка поговорить о рецепции утопических проектов и утопических пространств современности. Причем такая попытка предполагает интересную и новую исследовательскую оптику: важно, какой характер носит наше восприятие утопических проектов прошлого, «обломки» которых окружают нас сегодня. Подчеркнув принципиальную необходимость междисциплинарного подхода и свободного методологического выбора, Наталья Самутина открыла основную часть секции.

Стоит сказать, что секция впечатлила как разнообразием объектов исследования, так и широкими географическими рамками — при том, что речь шла в основном о сегодняшней российской ситуации.

В докладе Оксаны Запорожец (Самарский государственный университет), посвященном рецепции космоса и космического в городском пространстве, был проанализирован опыт современной Самары (ранее — Куйбышева). Лариса Пискунова (Уральский государственный университет) и Игорь Янков (Уральская государственная консерватория имени М. П. Мусорского) рассмотрели проблему визуализации утопического на примере Екатеринбурга, который исторически планировался «как идеальный город, в котором должны жить идеальные люди».

«Утопические» места российской столицы были рассмотрены в трех докладах. Сергей Никитин (проект «Москультпрог») посвятил свое выступление концепту здания-памятника в ансамбле ВСХВ-ВДНХ-ВВЦ. Весьма интересным оказался анализ изменения статуса этой выставки в СССР в контексте политических и исторических потрясений XX века (от просто выставки достижений народного хозяйства — до мощнейшего и многоуровневого инструмента пропаганды). Тему исторических памятников Москвы продолжил Борис Степанов, старший научный сотрудник ИГИТИ ГУ-ВШЭ, в докладе о Царицынском дворце. По его мнению, в результате почти двухсотлетнего «руинного» существования Царицыно в каком-то смысле сформировался утопический статус этого места, возник ореол таинственности, его окруживший. В выступлении ординарного профессора ГУ-ВШЭ Александра Филиппова (он представлял Центр фундаментальной социологии ИГИТИ ГУ-ВШЭ) был представлен социологический взгляд на пространство Манежной площади. Как считает Филиппов, ни один из многочисленных архитектурных проектов, предлагавших разные варианты «заполнения» этого огромного пространства, даже в малой степени не угадывается в современном обличии площади. Это наделяет Манежную площадь в некотором роде характеристиками утопии — того, чего нет. Она остается «пустым» местом — в первую очередь в социологическом смысле: люди здесь не останавливаются, им «не к чему прислониться».

Александр Филиппов

Впрочем, о Москве речь шла в еще одном выступлении — только предметом исследования являлось уже не реальное архитектурное (или историческое, или социологическое) пространство, а пространство кино. Доклад Натальи Самутиной был посвящен фильму «Новая Москва» (1938) Александра Медведкина. Изменение рецепции утопического проекта перестройки Москвы, о котором и был снят этот фильм, заслуживает отдельного внимания. Если в первых критических отзывах на «Новую Москву» проект воспринимался как нечто имеющее потенциальную возможность осуществления (то есть критиковались прежде всего недостатки киносценария), то современный зритель видит в фильме преимущественно жуткую утопию (в эстетическом и психологическом смысле), символ насильственной и обезображивающей перестройки города.

Доклад Татьяны Дашковой (Высшая школа европейских культур Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ)) был тоже посвящен кино, хотя при этом задействовалась несколько иная исследовательская оптика. По предположению Дашковой, в современный российских фильмах тема «космоса» часто оказывается тождественна теме «советского». Ассоциация космоса с СССР, с одной стороны, и связь с личным, эмоциональным переживанием «космического» как возвышенного — с другой (проблему «возвышенности» космического ввел в своем комментарии к докладу Борис Дубин (Левада-Центр)) позволяет сделать вывод, что космос в сегодняшнем кино является пространством, где предельно государственное сталкивается с предельно личным.

Попытка осмысления утопического и антиутопического в пространстве театра, была предпринята Ольгой Астаховой (Институт филологии и истории РГГУ) в выступлении, посвященном балетам Алексея Ратманского «Золушка», «Светлый ручей», «Болт» «Пламя Парижа», 2002–2008). Речь шла об особых возможностях выражения утопического в современном балете, — не только через музыку и хореографию, но также и через декорации, костюмы... Этот доклад побуждает задуматься о своего рода парадоксе: театральная рецепция «утопического» требует серьезной интеллектуальной подготовки, иными словами, в некотором роде «избранности», что идет вразрез с такой ключевой характеристикой утопии, как претензия на универсальность.

Отчасти тему универсальности затронула в своем докладе Ирина Каспэ, старший научный сотрудник ИГИТИ ГУ-ВШЭ: утопия, предъявляя некую герметичную версию должного и, вместе с тем, утверждая ее универсальность, обладает свойством быть пугающей (реципиент утрачивает ориентацию, не может определить, внутри чьей грезы он оказался — чужой или своей собственной). Вообще утопическое рассматривалось в этом выступлении как особый эффект восприятия: докладчицу интересовало, как мы различаем утопию, где мы готовы ее видеть, в частности — что дает современным читателям взгляд на тексты Стругацких через призму утопии (или антиутопии). Ключевым при этом было определение утопического как «мира победившего смысла» — создается иллюзия, что вытеснено все бессмысленное, все «информационные шумы».

Игорь Нарский (Центр культурно-исторических исследований Южно-Уральского государственного университета) посвятил свой доклад семейным реликвиям и фотографиям. Он рассказал об эффектах фиксации прошлого и настоящего в качестве послания в будущее. Бесспорно, проблема реликвии неразрывно связана с проблемой самоидентификации и проблемой «отцов и детей». Собственно, под реликвией докладчик предложил понимать любую вещь, не имеющую потребительской ценности, но воспринимаемую как «семиофор» («несущую значение», в переводе с греческого) — возможно, это сближает реликвию с понятием утопического.

Тема архива рассматривалась на секции на уровне не только семейной, но и государственной истории. Александр Дмитриев, старший научный сотрудник ИГИТИ ГУ-ВШЭ, говорил в своем выступлении о ретроспективном осмыслении в мемуарах планов советских университетских реформ. Докладчик обратил внимание на то, в каком затруднительном положении оказывается исследователь тех исторических документов, которые в свое время предлагали определенный взгляд на будущее и пытались влиять на дальнейший ход событий: ведь уже известно, что этим планам не суждено сбыться, они утопичны. Иными словами, сама история превращает некоторых чиновников-реформаторов в утопистов.

Таким образом, при всем разнообразии научных интересов выступавших, дискуссия получилась очень целостной и секция «Настоящее воображаемого будущего» оказалась примечательна, прежде всего, постановкой важнейших концептуальных проблем. Рабочая атмосфера, царившая в зале во время обсуждения докладов, большое количество вопросов, адресованных докладчикам, убеждают в том, что эта секция симпозиума послужит отправной точкой для многих новых исследований.

Помимо секции «Настоящее воображаемого будущего», Центр фундаментальной социологии ИГИТИ ГУ-ВШЭ провел рамках симпозиума круглый стол «Событийное строение социального мира: как (не)возможно уникальное событие?». Всякое «большое» событие, будь то революция, научно-технический прорыв или мировой финансовый кризис, бросают вызов рациональности и предсказуемости мира. Наши прогностические способности зависят от повторяемости социальных событий и ритмической организации событийных рядов. Это сообщает особый статус событиям, «выламывающимся» из привычных схем интерпретации и языков описания. Но что значит подобная «особость»? Являются ли такие события в полном смысле слова уникальными? Как современная социальная наука может работать с понятием уникального события? Каковы в принципе условия его возможности и познаваемости? В теории социальных событий нет однозначного ответа на эти вопросы, отмечали участники обсуждения. Философы, экономисты и социологи по-разному определяют статус «абсолютных событий», но сходятся в одном: их роль исключительно велика как для событийной организации социального мира, так и для нашей способности понять ее. На секции «Автономия культуры как исследовательская стратегия: в поисках социологических оснований культурных ресурсов воображения», также проведенной во время форума Центром фундаментальной социологии ИГИТИ ГУ-ВШЭ, обсуждались проблемы социологических исследований культуры. Ориентированное на культуру теоретизирование является одним из актуальных направлений развития социологического знания. Существует много способов рассуждать социологически «о культуре», им противостоит исследовательская программа культурсоциологии (cultural sociology), для которой культура — это не просто объект исследования, но принцип, организующий социологическое познание и формирующий исследовательскую «оптику». Совместно МВШСЭН Центр фундаментальной социологии ИГИТИ ГУ-ВШЭ организовал в рамках симпозиума также круглый стол «Социология социологии vs Эпистемология социологии», на котором рассматривались принципиальные подходы к пониманию того, что собой представляет социология. Например, что представляет собой социология как механизм производства научного знания, каковы границы социологических объяснений, каковы основания демаркации социологии и «несоциологии».

Алексей Плешков, стажер-исследователь ИГИТИ
Валентина Грузинцева, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Фото Никиты Бензорука